Про поддержание доброжелательных отношений между приличными людьми я историю одну знаю.. Если бы стихотворение оставалось бы " Вересковым пивом", читать его наизусть. gilliland: Шемякин Джон.
Join VK now to stay in touch with Shemyakin and millions of others. Or log in, if you have a VK account. Многие удивляются, а почему, собственно, столько места в моей жизни занимает несовершеннолетняя Шемякина Е.Г.? Это вопрос, признаюсь, тревожит и меня. И местную полицию, как выяснилось. Она в отца - блондинка. И уловить моё родственное сходство с ней проблематично. Поэтому ношу с собой документы. Expand text.. Сидим с Елизаветой Генриховной в ресторане. Тут сегодня ветер и День отца. Поэтому ресторан и куски мяса. Генриховна девушка серьёзная, любит мясо. Сидим. Шемякина ковыряет черенком вилки в ухе. Кокетство в крови. Я деликатно так говорю, на кошачьих лапах: "Лиза, ты девочка культурная, живёшь хоть и на три дома, но дома эти зажиточные и цивилизованные. Поэтому чеши второе ухо ножом. Тебя же учили пользоваться ножом и вилкой - давай, порадуй..." "Какая я?" - переспрашивает Елизавета Генриховна, несколько встревожась. Голос у неё хриплый и уходит в басы. "Культурная девочка", - отвечаю. "А раньше говорил, что самая красивая..." - даже вилку из уха вынула. Вот как. Теперь такие разговоры будут. Сидим дальше. Генриховна сопит. Потом внезапно: "А у Страшилы сердце было?" "Я тебя страшилой и не называл!" - на привычном автомате вскинулся. Потом спохватился, а вдруг про меня речь завела?! Утёрся салфеткой. "А у Дровосека мозги были? Мозги?" Тут понял о чём и о ком речь. А Генриховна всё гвоздики вколачивает: "А что же не поменялись? Страшила и Дровосек? У Дровосека, что и мозгов не было, и сердца не было? Так жить не могут дровосеки. А у Страшилы должно было быть сердце. У него глазки моргали, я видела. И сердце должно биться у него. Они могли поменяться!" В бабушку она мою пошла, точно говорю. Те же ненормальные способности превратить любую сказку в расследование дела по ограблению сберегательной кассы. "Ну, может, Лиза, у Дровосека не было мозгов, но он в них не нуждался, ему сердце было нужно... для сердечности. Вот и пошёл за сердцем. По дороге. с остальными " Потею, хотя не жарко. Продолжаю: "По дорожке с Тотошкой, Элли, Страшилой и Львом! Каждому было нужно своё. Не могли они меняться между собой. Иначе не было бы сказки. Интересной". "А Элли чего хотела?" "Домой вернуться" "Из Волшебной страны?!" "Да" "В фургончик свой? В старенький?" "Да... Из волшебной страны в Канзас, очень хотела, сказка, добро. Добро." "Надо было меняться в начале. И оставаться в волшебной стране!" И вилку себе в ухо снова. Меня скоро будут бить на моей же территории бессовестных спекуляций и разрушающих психику притч. Моим же оружием. Такие времена настали, что чтение несовершеннолетней Шемякиной Е.Г. книг даёт мне пищу для пожилых размышлений такой ядрёности, что рукав закусываешь оставшимися зубами. Сама Елизавета читать может и самостоятельно. Но подозреваю, что околдована моей манерой при чтении внезапно подпрыгивать и кружиться по комнате с видом на океан. Expand text.. Вот "Приключения Буратино", например. Всякий раз нахожу в этой книге всё новые и новые причины орать, одновременно хлебая из ведра воду. Вчера окончательно понял, что меня смущало в затее Буратино с его театром. Театр Карабаса - это театр господства репертуара и диктатуры режиссёра. Это театр Гордона Крэга, театр "актёра-сверхмарионетки". .И торжественный театр Но, и рыночный Кабуки, и Мейерхольд - всё из этого лукошка. Демиург-план, каждый жест глубоко символичен, публика подготовлена к работе над расшифровкой смыслов, все потеют, все стараются, все боятся. Касса, прибыль, скандалы. Фабрика такая. Со стороны выглядит, понятно, жутковато. Все стонут. Режиссёр стонет, что актёры тряпичные бездарности, актёры воют по клеткам, что не продохнуть, что задавлены бесправием, зрители устают, критика всё понимает. Иными словами, тоска застоя после вспышки новизны. Инерционно какие-то бесноватые поклонники ещё толпятся у дверей, но всё больше приезжих провинциальных лиц. И тут внезапный Буратино. которому не нравится моя любимая формула "созданье тем прекрасней, чем взятый материал бесстрастней". И Буратино создаёт конкурирующий Карабасу творческий коллектив, основанный на иных принципах. Всё прекрасно. Только, как справедливо замечает сам Буратино, играть Буратино "будет сам себя", а не какие-то там пьесы. Буратино рессир не нужен, актерам его, которые перебежали от Барабаса, тоже режиссура не к чему, они её накушались. Будут, стало быть, играть тоже "самих себя". А я не уверен, что мне это будет интересно смотреть. Такая вот загвоздка. Что там сам из себя наиграет Буратино ко второму театральному сезону? А к третьему? Из воспоминаний и опыта - чулан, сизый нос, крыса, страна дураков, Дуремар и жулики. А это каждый зритель пережил самостоятельно раз по сто. Его этим багажом не удивишь. Зритель в Самаре был, какой шок от воспоминаний Буратино он испытает? Никакого. Из культурного багажа у Буратино - азбука, которую он точно держал в руках. И этим он опят-таки от зрителя ничем не отличается. У прочих актёров ситуация с рассказом о себе и своих переживаниях тоже как-то, подозреваю, не шибко отличная. Самое яркое, поди, побег из карабасовского творческого концлагеря. И всё. Будут Буратино со товарищи играть сами себя, полемизируя с Барабасом, пока сил у них хватит. Репертуара нет, все рассыхаются, покрываются трещинами, моль, пыль, столярный клей по утрам и актёрский бубнёж про надоевшего Буратино, который всё играет и играет самого себя. Сбегут актёры и от Буратино. Предварительно, конечно, разодравшись и переженившись. При Барабасе все дружно ненавидели одного, а теперь-то придётся ненавидеть все товарищей. А Карабаса уже нет - Карабас прогорел и теперь пират на Карибах. Зовут его Черная Борода, помолодел, руки дело помнят, команда вышколена, паруса, всё уважают, обещали фильм снять. Женщины в вольно сидящих корсетах, влажные кудри, ром, дублоны, резня на белом песке - всё что надо. И останется буратиновым актёрам одно. Обозначать эмоции по сериалам. Развал безжалостного производства приводит к беспомощной кустарщине. Я так постоянно говорю своим сотрудникам, развешенным по гвоздикам. Не хочешь бездушного к тебе технологического процесса - пыль дорог, старенький пудель и медяки в шляпе ждут тебя, манят свободой. Только вот что ты там, освобожденный актер, из себя представлять будешь перед публикой - это загадка. И не станешь ли вспоминать, завернувшись в рванину уворованных задников, бесчеловечный гул прокатного цеха, где бригада, нормы и премии - загадка тоже. Тут ведь какое дело. Выбор, говоря по совести, не очень большой. История театральных кукол знает несколько способов их управления. В Китае были куклы, которыми управляли с "помощью жидкостей", например. Не представляю как. И не знаю, хочу ли я это представлять. А так, в милой повседневности, выбор у куклы невеликий. Или марионетка на нитках. И тут стоны про манипуляции, невнимание и адскую хитрость кукловода. Или тебя насаживают на властную руку как перчатку. По локоть. И ты с выпученными глазами даже не знаешь, что сказать, когда в тебе пальцами шевелят. Есть, конечно, куклы, которыми палками управляют. Тоже, знаете, как-то. И вот сидишь, значит, делаешь вид, что выбираешь между способами существования. Строй себе подбираешь по нраву. Когда я был дитя, я два года прожил у дяди в Японии. Так получилось. Вернулся я из Японии вполне сформировавшимся 9-летним изувером. Вот, например, по возвращении из Японии засунули меня воспитатели в пионерский лагерь. Думали, что сломят моё упрямство и укротят жестокость. А я к пионерскому лагерю был вполне себе готов. Expand text.. Ничего меня в нём не пугало, всё устраивало, решительно всё нравилось. Облезлым барсёнком прыгал я среди полнокровной пионерии, поражая всех неутомимой жадностью и хитростью. Начали мне в лагере рассказывать страшные истории. Всё как полагается. Ночь, простыни, фонарик. Истории были страшные, конечно. Жуткие. Но не для меня. Что меня могло напугать в этих городских советских легендах? После Японии-то?! Какой там гроб на колёсиках, какая черная рука из стены? Я в Осаке и не такое видел. Да я после японских мультиков на стене лагерного барака тенью от кукиша и двух вспомогательных пальцев мог создавать такие картины, такие образы воскресить из мезолита, что обоссанные простыни слушателей можно было сжигать после, а из пепла тех простыней прорастали черные маки, сосущие кровь из обречённых птиц и ежей. И придумывать ничего не надо было. Моя любимая история была про шелковое кимоно. Когда я вырос и научился говорить красиво, то стал называть историю про шелковое кимоно "избыточностью осознанного ужаса" История про шелковое кимоно абсолютно правдива и задокументирована. Около 1657 года в одном знатном японском доме ( отец семейства занимал ввжный пост в бакуфу - военно-политическом руководстве сёгуната Токугавы) девочка одна умерла. Отпели девочку в храме Хоммё и в благодарность передали девочкино шелковое кимоно в храм. Как подношение. А один из служащих храма взял это кимоно мертвой девочки, отнёс его в лавку и там это мертвое кимоно продали для другой девочки. И другая девочка эта скоро тоже умерла. Отнесли кимоно третьей японской девочке. И та вскорости померла в муках страшных. Вызвали полицию (чиновник уровня ёрики приезжал). полиция провела расследование. И все кто брал то кимоно в полиции умерли. И даже главный полицейский умер. Всем всё стало страшно понятно и решили то кимоно сжечь. В храме Хоммё, откуда кимоно начало свои гастроли по девочкам. И сожгли то кимоно. а оно никак не могло сгореть, хоть и шелковое. Вызвали главного монаха, которого не жалко было уже из-за возраста и поведения со странностями. И тот монах кимоно это зловещее всё-таки сжёг на священном алтаре. И от костра, на котором кимоно-убийца горело, начался пожар в городе Эдо (это теперь Токио). Пожар этот назвали потом Мэйрэки тайка - Великий пожар эпохи Майрэки. Сгорело в том пожаре 100. 000 человек. Прочесть об этом событии можно у Тацукавы Сёдзи. 18 на 19 января 1657 года в городе полыхнуло три раза. Первый, самый мощный пожар начался в хорошо нам известном храме Хоммё, где девочкам кимоно волшебные выдавали. А не успели потушить там, вспыхнуло в квартале Коисикава. Потушить не успели и второй очаг, а тут загорелся самый аристократический квартал Кодзимати. И вот сил тушить третий пожар у города уже не было. Пожарные команды были измотаны, горожане в панике, началась резня и грабежи. Тем более, что начала гореть верховная ставка сёгуна. Пожар подступил к главной тюрьме Кодэмматё, начальник приказал тюрьму открыть, а гвардия, выставленная охранять мост через ров Асакуса, решила, что зэки вырвались и их надо рубить. Мост перегородили, ощетинились пиками. А толпу из зэков и горожан гонит на мост огонь. Люди, зажатые между пиками и гнём, начали прыгать в ров. а там 30 метров высоты. "Когда ров заполнился телами, падать стало ниже и мягче", - пишут исследователи. После Великого пожара Эдо полностью изменил свой облик. Я когда всё это дело пионерам рассказывал, я с подробностями излагал. Вожатая зашла да так и обмякла в углу. Это я к тому, что жизнь гораздо интереснее сказок.
Формат: FB2 Качество: Ірися Ликович - Татцельвурм. Тірольська історія. Ааронович Бен. Ле Карре Джон - (Джордж Смайли #1) Звонок мертвецу. Ле Карре. Шемякин Валерий - Чердаклы Шепелева Скачать. torrent файл.
Освещаются в связи с деятельностью многих известных в истории края личностей.. англичанин Джон Кэстль писал: "Эта страна кругом пустынна и. воевода Шемякин; Татищев пресек грубое самоуправство Тевкелева и других.
Шемякин Джон, Самара, Россия. Войдите на сайт или Книго- история | Book -History. Издательский Сама Елизавета читать может и самостоятельно.
В гостях у ведущих программы — известный интернет-автор, историк Джон Шемякин, gilliland. Материалом для дневника в LiveJournal Шемякина часто становятся биографические факты, например, опыт занятия самыми разными видами деятельности — от пункта приема стеклотары до должности вице-мэра Самары. Что русский писатель с таким происхождением может сказать об одном из самых популярных исторических сюжетов — «иностранец в России»?
Читать статью 0 научных работ по истории и историческим наукам, автор научной работы РАЗМЫШЛЕНИЯ НАД КНИГОЙ Е.Е. ДУТЧАК ШЕМЯКИН ЯКОВ социализма и капитализма, о чем писал Джон К. Гэлбрейт в конце 1960-х. как переломные моменты в истории объясняет Д. Норт: « упадок.
Шемякин М М Джон Глэд родился в 1941 году в городе Гэри штата Индиана. В России. Я случайно записался на русский язык и потом начал читать. Д.С.: Ну, упадок этот применительно к русской литературе.
Материалом для дневника в LiveJournal Шемякина часто как у них времени хватает все это читать? неиначе медитируююют.